9 августа 2024 года Россия отмечает 310-летие первой победы нашего
флота на море под командованием Петра Первого в ходе
Северной войны. Швеция и Россия воевали за право выхода на
Балтику. Морские сражения петровской поры запечатлел уже в 19
столетии профессиональный живописец-баталист, писатель,
адъютант вице-адмирала Алексей Петрович Боголюбов. В этом
году мы отмечаем 200-летие со дня его рождения, и Художественный
музей им. М.В. Нестерова по праву гордится тремя пейзажами, в
числе которых «Фрегат «Усердный» в Черном море» (1847) и
«В порту» (1881).
После выпуска из Морского кадетского корпуса Боголюбов в качестве
адъютанта сопровождал вице-адмирала Александра Дурасова в его
путешествии, делая талантливые рисунки. Увидев их, Николай
Первый порекомендовал морскому офицеру учиться в Академии
художеств – это было заветной целью молодого человека.
Сразу определился интерес к морским пейзажам и батальным сценам.
Картины Боголюбова в Константинополе покупали даже английские
капитаны. Николай Первый после выпуска и непременных путешествий
назначил его художником Главного морского штаба и заказал описать
Синопский бой на Черном море. Для Александра Второго художник
исполнял сюжеты из русско-турецкой войны и победоносную серию
1860-1877 гг. «Петровские морские походы» к юбилею Петра Великого,
создателя флота и военного могущества России.
Александр Третий принимал заказанные его отцом работы, получал
от братьев Николая и Алексея Боголюбовых иллюстрированный
путеводитель 1862 г. «Волга от Твери до Астрахани», а поскольку
художник уже переехал во Францию, то уже Николай II поручал
ему, как своему агенту, еще и покупать картины для коллекций,
и мебель для дизайна дворцовых интерьеров. В документах
Академии от 1861 года упоминался высочайший заказ, но его
содержание отдавалось на откуп художнику. Он создал план,
решив представить 6 сражений, причем в 4-х из них Петр
Первый лично принимал участие.
В серию вошли:
«Корабли “Астрель” и “Гейдан” в устье Невы»,
«Просека на Гангутском полуострове»,«Прорыв русского флота
через шведский перед Гангутским сражением»,«Сражение при
Гангуте»,«Первое сражение русского корабельного флота под
командованием Н. Сенявина у острова Эзель»,«Гангутское
сражение»,«Высадка русской армии под предводительством
Петра I в Аграханском заливе» и «Буря в Каспийском море»
(последние две неизвестны).
Четыре года баталист изучал литературу, технические чертежи судов
и карты, и путешествовал по Балтике и Финскому заливу в поисках
натурных съемок. Скорее всего, ему всемерно помогал брат – морской
офицер, будущий автор уникального двухтомника, вышедшего в
1880 году с посвящением цесаревичу Александру Александровичу -
«История корабля» - имеющего ценность и сегодня. Уже Николай
Первый оценил талант художника к претворению военных рапортов и
записей в судовых журналах в живописные картины (судя по
кронштадтской дилогии), а также запечатлению присутствия
императора на смотрах, после чего зачастую ему
преподносилась тут же написанная на борту картина.
Морские бои в эпоху Петра Первого разворачивались на всех
границах России. Шла Северная война со Швецией – ее события
стали центральными в серии «Петровские морские походы».
Для себя Ал.Боголюбов очертил следующий ареал - показать:
-Воронеж, где начиналось строительство флота (но к этому времени
уже была кем-то из авторов написана аналогичная картина, поэтому
Боголюбов, видимо, отступился),
-взятие Баку, Дербента и высадка в Аграханском заливе – на Каспии,
-взятие Азова и события у Таганрога – на Азовском море,
-оборону Архангельска – на Белом море,
- на Балтике – захваты вражеских кораблей в устье Невы, бои у Гангута,
Сааремаа (Эзель), Гренгама.
На серию потребовалось долгих 17 лет – изучение не только мест
боев, но и документальных материалов. На помощь пришли
профессиональные знания – от оснастки кораблей до старинных
схем сражений той эпохи, рапортов, атласов. Батальный жанр в
руках художника-реалиста должен был стать военным документом,
в первую очередь предназначенным специалистам. А публике
нравились эффектные полотна коллеги А. Боголюбова – романтика
И. Айвазовского. Именно тщательное изучение мест боев дали
Боголюбову возможность достоверного показа маневров, хода боя,
его динамики, будь то пушечная дуэль или абордажная атака. Ядра
падали в море, пробивали борта судов, бомбардиры и брандеры-
-зажигалки работали слаженно и споро, абордажный бой решал
исход длительного сражения. Баталист побывал на местах
почти 30 сражений, отбирая самые важные – как реалист, он делал
ставку на достоверность и свои возможности в воссоздании
событий прошлого. Эмоции казались неуместными. Боголюбов
задержался в Триесте, снимая чертежи петровской эпохи,
необходимые ему для понимания хода сражения. Над событиями
Крымской войны он работал практически как очевидец,
но в случае с Северной войной ему приходилось полагаться на
документы Ф. Веселаго и И.Голикова. Не скованный сроками,
он мог позволить себе написание этюдов и картин, связанных с
пребыванием Петра Первого в Астрахани, Финском заливе,
Царицыне-Волгограде, обращая внимание на мемориальные
вещи в память о царе – трость, домик, три сосны…
В Морском музее Адмиралтейства, в Эрмитаже хранились модели
кораблей и гравюры художников той эпохи. Это позволило
Боголюбову определиться с составом серии.
Швеция к началу 18 века являлась не только одной из мощнейших
держав в Европе, имевшей крепости по берегам Невы, на землях
Пскова и Новгорода, отобранных у России. Россия, прирастая
восточными и южными территориями, по сути была заперта на
северо-западе, лишена возможности иметь свой торговый флот
или подвергалась нападению при выходе по северному
пути, которым поморы пользовались испокон веков. Шведы поставили
себе задачу отрезать Россию от Балтики, тем более, что она не
имела влиятельных союзников. Петр Первый, объезжая
европейские страны, набирался морского опыта и закладывал на
стапелях Воронежа десятки огромных галер, намереваясь со
строительством Петербурга основать доки не только в Олонце и
на Соломбале, но и на Неве, где можно строить более тяжелый
Балтийский флот – линкоры, фрегаты, крейсеры, галиоты,
бригантины, а также боты, шнявы, бриги, шхуны… И линкор
«Ингерманланд», спроектированный царем лично и спущенный
на воду из доков Адмиралтейства в 1715 году, уже был заявкой на
потенциальную мощь русского флота даже в ходе Северной войны.
Она длилась 21 год, завершившись победами нашей страны,
обретшей статус великой морской державы в Европе. Под Полтавой
27-летний шведский король Карл 12 поставил задачу опытному
57-летнему фельдмаршалу Карлу Реншёльду устроить русским
«вторую Нарву». Петр Первый в свои 37 лет, сам мог нестандартно
мыслить на полях сражений, устраивая необычные редуты,
заманивая врага в ловушку, учитывая погоду - вечную союзницу
в боях, пользуясь данными тайной разведки, согласовывая маневры,
полагаясь на качество отлитых на Урале демидовских пушек,
поддерживая боевой дух армии с помощью командиров А.
Меншикова и полковника Головина, и предугадывая бесполезность
атак шведов. Все это принесло 27 июня 1709 г. России победу
вкупе с позорным бегством не только гетмана Мазепы,
но и самого короля Швеции под защиту турецкого султана.
Страна, отвоевав у Швеции финские территории в 1713-14 годах,
смогла планировать создание Балтийского флота, предвидя
значимые бои со шведами на севере. Шведской флотилией
тогда командовал адмирал Густав Ватранг – в составе флота
были не только 3 фрегата с бомбардирами, но и 15 линкоров,
несших на борту десятки пушек для дальнего боя. Даже один
линкор мог решить исход боя. Первое событие, избранное
Боголюбовым, было связано с памятным днем основания
Балтийского флота, когда шведские легкие суда «Астрель»
и «Гейдан» были застигнуты на рассвете 18 мая 1703 года в
устье Невы и захвачены там самим Петром и А.Меншиковым
с командой матросов на лодках. Царь предпринял смелую попытку
абордажного боя, взобравшись на палубу вражеского судна с
топором и гранатой (оригинала картины не сохранилось, только
копия Л. Блинова). О Персидском походе 1722 года на Каспии
Боголюбов и вовсе писал единственным из художников-баталистов
(«Буря в Каспийском море» и «Высадка в Аграханском заливе»).
Сделав акцент на силе стихии, он смог объяснить, почему царственный
полководец принял решение отступить, сохранив флот и не предпринял
попытки бросить заведомо трагический вызов стихии (к этой теме
художник еще вернется в 1868 году, написав потрясающе
драматическую картину «Крушение фрегата «Александр Невский»
в двух частях по этюдам очевидца Беггрова).Тогда же Боголюбов,
совершив очередное волжское путешествие, берет с собой
материалы и отправляется работать над оставшимися картинами
в Париж – впереди еще долгих восемь лет работы над завершением
задуманного.Гангутский бой летом 1714 года Боголюбов полагал наиболее
сложным для живописного воплощения, предприняв описание его
хода в нескольких «моментах». Теперь, находясь у моря в Трепоре,
Гавре, Ментоне, Трувиле, он делает десятки акварельных этюдов бури
или штиля на рассвете с сочетанием голубизны воды и розоватого
неба – ведь прорыв русских галер сквозь шведский флот был
предпринят именно при безветрии.Бой, состоявшийся на Балтике 27
июля 1714, года можно назвать центральным в ходе Северной
войны. Получилась «морская Полтава», когда русские опять
устроили противнику «котел», заманив его в окружение. Сначала
в апреле 1713 года русский флот направился к шведскому
городу Або, чтобы поинтересоваться возможностями заключения
мирного договора. На сотне галер находилось 15 тысяч пехотинцев
и ещё 9 тысяч человек на транспортных судах.
Было очевидно, что одними переговорами стороны не ограничатся.
Перед абоскими шхерами находился мыс Гангут (фин. Ханко). Там
шведы уже поджидали русскую флотилию всей эскадрой в 13
линкоров, 4 фрегата, отряд галер, превосходя по мощи, количеству
и дальнобойности противника. Петр Первый во время разведки
на шлюпках оценил полуостров как стратегическое место,
где можно на перешейке и волок в 2 км для галер устроить для
отвода глаз, и «просеку» сквозь весь шведский строй кораблей
внезапно сделать, и использовать рельеф дна вкупе с
подходящей погодой. Передислоцируя галеры по деревянному
настилу в самом узком месте перешейка на Гангуте, командование
дождалось, когда шведы это заметят и ожидаемо разделят флот,
заводя корабли за мыс, намереваясь запереть русские галеры
в одном месте, а оставшиеся расстрелять прямой наводкой
из пушек, подойдя вплотную. Но стихший ветер нарушил шведские
ланы, и парусный транспорт беспомощно встал. Дождавшись штиля,
русские моряки сели на весла и стремительным броском вывели
свои 20 галер за 3 часа в акваторию, держась на безопасном
расстоянии от палящих во все стороны шведских пушек. Следом
в клубах дыма шел еще один отряд из 15 галер, огибая эскадру
противника. Дерзко ушли в море, шаркая по дну, «запертые» в
заливе 64 русские галеры и приготовились к бою. Командовал
русским флотом адмирал Федор Апраксин, а царь исполнял
обязанности вице-адмирала – этот чин он и получил официально
после победы. Шведский адмирал Эреншёльд, дождавшись
слабого ветра, поставил флагман «Элефант» в центре, а за ним
вогнутой дугой линии из своих кораблей – 6 галер, потом 3 бота.
По обе стороны линии были защищены на флангах островами.
У шведов в наличии было 116 пушек, у русских – 23. Флагман
бил из 18-ти пушек, фланги добавляли перекрестного огня,
чтобы наши галеры не смогли подойти близко. Апраксин решился
на лобовую атаку в том же стиле – первая линия из 6 судов, вторая
из 17 галер. Так перестреливались 2 часа и отошли. Затем битва
возобновилась на флангах, и вновь – пауза. Шведы уже празднуют
неуязвимость своего флота и грядущую победу, но третья русская
атака была настолько молниеносна, что пушки уже не могут защитить
свои корабли. 7 августа 1714 года 3 отряда русских галер пошли на
абордаж шведских судов, получив от командования различные
тактические задачи. В итоге был взят даже заполыхавший флагман,
в чем царь преуспел личным примером, а шведский адмирал спасался
на шлюпке. Шведы сопротивлялись отчаянно, особенно когда в высоком
офицере, ступившим на их корабль, узнали русского царя, о чьей силе
ходили легенды. Фрегат «Элефант» спустил флаг, адмирал сдался в
плен, русские флаги подняли на реях 6-ти галер и 2-х ботов. Царь
отрапортовал своему адмиралу: «Господь Бог Россию прославить изволил,
ибо по много дарованным победам на земле, ныне и на море венчати
благословил – в зело жестоком огне у Гангута…» В итоге было
Петром Первым было сказано: «государство, которое одно войско
сухопутное имеет – одну руку имеет, а которое и флот имеет, обе
руки имеет». Триумфальное шествие в Петербурге всем запомнилось
метафорой, обыгравшей название плененного фрегата – «Элефант»
(слон). Везли инсталляцию: орел сидит на спине слона, над ними
надпись: «Русский орел мух не ловит»». Потери шведов были в
три раза больше русских – это была очень важная по-беда России
на море в Северной войне. Россия стала беспрепятственно
ходить по Балтике, получила возможность приобрести для себя
многие балтийские территории. После Гангутской победы дух
русской армии воспылал настолько, что содействовал перелому
в ходе войны. Продуманная стратегия, знание особенностей
рельефа дна, выявленного при разведке, учет погодных условий,
диктующих поведение вражеской флотилии, обманные маневры
на каждый случай, умелое командование, организованность
и четкое исполнение задач матросами привели к закономерному
победному результату. А Гангутский абордаж должен был войти
в мировую историю морских сражений.
Написав в 1876 году «Гангутское сражение» и ознакомившись с
новыми историческими источниками, художник был вынужден
взяться за переделку своих уже написанных работ, пожелав
показать историю «случая» последовательно, и даже сменив
ракурс наблюдения на точку с небольшой высоты – словно
бы со склона сопки. Появился ряд эскизов к трем «моментам»,
на основе которых А. Боголюбов в 1877 г. на картинах воссоздал
перипетии кампании: «Гангутское сражение в Финском заливе
27 июля 1714 года» с несколькими развернутыми эпизодами боя.
В 1878 году второй эпизод Гангутского боя в эскизном варианте
даже был привезен на Всемирную выставку!
Между тем, в письме наследнику трона цесаревичу Александру
Александровичу, Боголюбов обещает написать воронежскую
верфь и сплав кораблей по Дону с Азова в качестве начальных
моментом истории Петровских сражений. Но следов работы
над картиной (или картинами) так и не было обнаружено.
Финальной стадией работы А.Боголюбова над серией стало
представление русской победы над Швецией на море в районе
острова Сааремаа (бывш. Эзель) или «Сенявинское дело» 24
мая 1719 года. Художник в 1866 г. не только писал утренние этюды
на Балтике, клубы дыма, продумывал расстояние и расположение
кораблей, но исследовал даже направление ветра и положение
парусов – не будем забывать, что он был профессиональным моряком
по первому образованию. Ему удалось воссоздать весьма живописную
баталию. Россия уже обзавелась мощным флотом, построенным за
короткий срок на балтийских верфях. По качеству его и количеству
она уже не уступала Швеции, а командовал флотилией капитан
2 ранга Наум Сенявин. Все же северный сосед попытался еще раз
прозондировать русские силы. Не поднимая флагов, под прикрытием
купеческих судов, мимо острова Эзель прошмыгнули 3 военных
шведских корабля (линкор, фрегат и бригантина). Стоя на рейде,
русская эскадра заметила «гостей», и наши 4 корабля во главе с
«Портсмутом» и «Девонширом» пустились вдогонку, подняв ради
хитрости шведские флаги, а при штурме заменив их на русские.
Четырехчасовая пушечная дуэль перебила у неприятеля мачты,
штаги и марсель-реи. Маневрируя на «Портсмуте», Сенявин начал
схватку с фрегатом, паля картечью из орудий нижнего дека. Слева
«Девоншир» помогал, атакуя фрегат и бриг. Шведы приняли решение
ретироваться, но за ними в погоню отправились наши линкоры
«Рафаил» и «Ягудиил» с приличными пушками на борту. Получив
мощные пробоины в бортах, шведы капитулировали. В плен попали
бригантина «Бернгардус», фрегат «Карлус Кронвапен» и линкор
«Вахтмейстер» с 52-мя пушками, а также 11 офицеров и 376 матросов.
Царь в награду присвоил нашим офицерам чин капитан-командора и
благодарил команды за смелость, стойкость, инициативность,
искусную стратегию ведения боя и маневры. Ожидалось, что
Северная война постепенно сойдет на нет в связи с очевидностью
сильного противника у шведов. Но второе крупное событие
Северной войны связывалось с Гренгамским сражением 7 августа
1720 года – галерная флотилия под командованием князя
М. Голицына заманила на мель тяжелые шведские корабли – 1 линкор
и 4 фрегата, а также более легкие 3 галеры, 3 бота, галиот, бригантину
и шняву. Весной в Балтику шведы привели английскую эскадру с
адмиралом Джоном Норрисом. Собственную возглавляли Карл
Шёблад и Карл Вахмейстер. Флотилия князя Михаила Голицына
в 60 с лишним галер и почти 30 лодок с 11-тью тысячами матросов-
-десантников дежурила на рейде. Шведско-английский флот
выглядел внушительно: 4 линкора, 14 фрегатов. 2 галиона, 10 галер,
5 шверботов, 2 бригантины, шнява и брандер.
Русские галеры с пушками небольшого калибра и десантом мало
что могли противопоставить в этом бою – у флотилии в данный момент
не было боевых единиц в акватории.
26 июля подул сильный ветер, и галеры, легко ходившие между
шхерами, стали на якорь, ожидая удобного времени для атаки.
Было решено, что если буря стихнет, то врага будут брать на
абордаж, а если шторм продолжится - переместятся в гавань
к острову Гренгам. Шведы попытались было преследовать
лавирующие в шхерах русские суда, но их тяжелые корабли
сели на мель в узких проливах, став беспомощными, расстреливая
свои боезапасы. Голицын перестроил галеры в боевой порядок.
Приемы боя русский флот отработал прекрасно. После этого
началось сражение, русские галеры прогнали линкор, а остальные
силы были брошены на вражеские фрегаты. Боголюбов, показывая
этот момент, практически не уделил внимания пейзажу – он
продемонстрировал интересные приемы абордажной и пушечной
атаки, ограничившись яркими бликами на воде, которые содействовали
динамичности событий. Флагман противника ретировался, оставив
в плену полтысячи матросов и 4 фрегата. С триумфом русская флотилия
вошла в Неву и пушки салютовали по числу кораблей противника. Город
праздновал три дня. И утром 30 августа 1721 года в городе Ништадт
(Уусикаупунки) был подписан договор о мире (с возвращением России
захваченных земель). Балтийский флот стал свободно ходить по морю.
Виват Петру! Виват русскому флоту! Виват Боголюбову! Виват, Россия!
